И свет во тьме светит, и тьма не объяла его...

История эта началась ещё в 1780-х годах, когда светлейший князь Григорий Александрович Потёмкин-Таврический начал строить на Днепре, выше Кодацкого порога, будущую южную столицу империи, которую назвал в честь небесной покровительницы великой императрицы — Святой Екатерины.

Для нового города в 1782 году отлита бронзовая статуя весом 600 пудов (9,6 т.) и стоимостью 25000 рублей серебром.

В 1787 году, когда императрица Екатерина II изволили посетить Новороссию, в путевом (Потёмкинском) дворце Екатеринослава её должен был встретить памятник ей самой.

По одной версии, Григорий Александрович за многими делами просто забыл расплатиться с мастерами, и памятник не был отправлен (так считал, например, Дмитрий Яворницкий).Этого, однако, не случилось.

По другой версии, виноваты сами мастера, которые изготовили её слишком поздно, о чём свидетельствовал надпись: «Artsf: Berol: fecer: Meyer tsnx. Maukisch tud: Meltzer fin. post annos sex. MDCCLXXXVIII» (примерный перевод: «мастера берлинские работали: Мейер вылепил, Маукиш дал вид, Мельтцер закончил после шести лет. 1788»).

По третьей версии, почта направила посылку не туда, и она затерялась в безбрежных просторах. По утверждению сына одного из инициаторов установки статуи в Екатеринославе, Василия Любимовича Коростовцева, «статуя эта была перевезена в С. Петербург весною 1798 года; но по неизвестным причинам не выгружена и отправлена в Стокгольм». В примечании причиной называется приказ Павла I, который мать не любил и провёл настоящую «деекатеринизацию» империи. Например, во время его правления Екатеринослав стал Новороссийском.

Позже статуя была приобретена Афанасием Николаевичем Гончаровым для своей усадьбы Полотняный завод (сейчас — в Калужской области) в память о её посещении Екатериной II в декабре 1775 года.

Есть, однако, и другая версия — разрешение на установку памятника было получено самим Гончаровым у императрицы в 1791 году, и именно он заказал статую в Берлине, но не совсем понятно, как быть с датировкой памятника. Возможно, что нижайшее прошение слишком долго гуляло по высочайшей канцелярии. Так или иначе, но большинство современных историков к «потёмкинской» версии относятся с недоверием.

19 января, в день памяти убитых антифашистов Станислава Маркелов и Анастасии Бабуровой, в Киеве уничтожили посвященную им памятную стену. Фотографии этого были размещены в Telegram-канале и на странице в Nuovi Arditi: «Не стали терпеть безобразие и исправили одну из стен подземных переходов столицы, поруганную сегодня «Антифа» «в честь» погибшей левой мерзости. Nuovi Arditi вернулись на улицу!»

«Исправили» ультраправые таким образом, что уничтожили портреты погибших и закрасили белой краской посвященные им надписи, изобразив затем крупно «кельтский крест» — международный символ борцов за белую расу.

Интересно, что репост этого сообщения был затем сделан в Telegram-канале «Авангард культурный союз». Про этот «культурный союз», представляющий собой небольшое, но хорошо оснащенное ультраправое военно-тренировочное объединение, совмещенное с лекторием, издание Украина.ру уже писало в июле 2020 года.

Тренировки там шли достаточно на высоком уровне. В то время как в лагере «Азовец» дети бегают с деревянными профилями автоматов, а на тренировках «Национальных дружин» с помповыми ружьями, у «Авангарда» имелись и автоматы, и ручные пулеметы, и гранатометы, и противопехотные мины…

Но гораздо интереснее — практически открыто демонстрируемая «авангардистами» неонацистская идеология, от которой с 2015 года в «Азове» стараются все же публично дистанцироваться. На фотографиях с тренировок «Авангарда» видно, как бойцы позируют, вскинув правые руки, с флагом нацистской Германии.

Русские летописи не зафиксировали конкретной информации относительно образовательных учреждений во Львове времён Галицко-Волынского государства.

Очевидно, что различные школы существовали при всех храмах и монастырях, построенных в этом городе в годы правления короля Даниила Романовича, его сына Льва и их наследников — церквях Иоанна Крестителя, Святого Николая и Святой Параскевы Пятницы, костёле Марии Снежной и монастыре Святого Онуфрия. Однако сведения об их деятельности появляются позже, когда Львов и Галичина (в качестве Королевства Русского) вошли в состав Речи Посполитой.

Так, в XV веке во Львове престижные школы существовали при Латинском кафедральном соборе и монастыре бенедиктинок (католические), при Успенском и Благовещенском братствах, а также при кафедральном соборе Святого Юра (православные), при армянском соборе и синагоге.

В большинстве этих школ детей шляхты и мещан учили молитвам, чтению и письму, а девушек — ещё и рукоделию. В католической кафедральной школе дополнительно преподавали историю, теологию и философию. Уровень преподавания в последней резко повысился в 1451-1477 годах, когда архиепископом Львова стал Гжегож Саноцкий, который активно боролся с предубеждениями католического клира. Под конец своего епископского служения иерарх добился от короля Польши Казимира IV специальной привилегии для львовской кафедральной школы, которая получила статус филиала Краковского университета.